Мухиддин Кабири. Фото с сайта Payom. net В Варшаве 9 сентября четыре таджикские оппозиционные группы создали Национальный альянс Таджикистана (НАТ). В новое объединение вошли запрещенная в республике Партия исламского возрождения (ПИВТ), Движение за реформы и прогресс, Форум свободомыслящих Таджикистана и Ассоциация мигрантов Центральной Азии в Европе.

О создании альянса было объявлено в канун ежегодного совещания БДИПЧ/ОБСЕ по правам человека, проходящего в столице Польши 10-21 сентября. Лидером НАТ был избран глава ПИВТ Мухиддин Кабири, который наряду с другими активистами внесистемной таджикской оппозиции участвовал в мероприятиях ОБСЕ. О планах таджикской оппозиции, возможностях ее влияния на ситуацию в Таджикистане и многом другом с Кабири специально для «Ферганы» побеседовала польский социолог Анна Цеслевская.

- Расскажите, пожалуйста, подробнее, какие цели ставит перед собой созданная в Варшаве коалиция?

- Мы долго шли к этому, были предложения еще продолжить консультации с представителями других политических структур. Но все-таки было решено создать коалицию сейчас, а другие политические структуры могут присоединиться позже, если захотят, конечно. Основным в предварительных консультациях стал вопрос о том, каким должен быть будущий Таджикистан, какое государство мы хотим видеть. Все согласились, что Таджикистан должен стать по-настоящему демократическим, правовым, и это должно быть светское государство. По главному стратегическому вопросу мы пришли к консенсусу, тактические вопросы можно решить по ходу дела.

- Однако другое оппозиционное объединение — Конгресс конструктивных сил — отказалось вступить в коалицию из-за того, что не хотело выступать под крылом религиозной партии.

- Движения и группы, которые сейчас объединились в коалицию, не действуют под крылом нашей партии, они с нами сотрудничают. В этом и есть суть любой коалиции. Речь идет о коалиции независимых равноправных политических структур. Наша партия — одна из сторон коалиции, не более того. Это не первая коалиция, где наша партия была более сильной, чем другие партнеры. Но это не мешало нам сотрудничать ради общей цели.

- Несмотря на это, одна из таких структур отказалась войти в коалицию, потому что ваша партия называется исламской. Им это не нравится.

- Во время гражданской войны в Таджикистане была другая коалиция — ОТО (Объединенная таджикская оппозиция. – Прим. «Ферганы»), куда вошла и наша партия. Несмотря на это, другие светские политические партии с нами объединились и боролись вместе. Сейчас то же самое. Более того, наша партия стала намного более умеренной, у нас нет военного крыла, как раньше. Очень много произошло внутри самой партии. Я думаю, что те друзья, которые не хотят с нами объединяться только потому, что наша партия носит исламское название, немного лукавят. Тут есть причины субъективного, личного характера. Название той или иной партии никогда не мешало и не должно мешать созданию коалиции. Я не думаю, что они являются более светскими, чем те лица или группы, которые вошли в коалицию. Тем более что в условиях Таджикистана вопрос светскости или религиозности всегда был и остаётся относительным.

- Тем не менее, остальные группы, которые вошли в коалицию, небольшие. Например, Ассоциация мигрантов Центральной Азии, основанная в Литве. Они занимаются мигрантами только в этой стране?

- Нет, они объединяют мигрантов во всем Европейском Союзе. Один представитель этой группы из числа мигрантов Польши вошёл в Совет НАТ. Коалиция не предполагает, чтобы все ее члены имели равные возможности. Главное, чтобы они имели равные права и равную ответственность. В коалицию могут входить как маленькие группы, так и большие.

Мухиддин Кабири (в центре) на конференции в Варшаве. Фото с сайта Eurasianet. org

- Я бы хотела вернуться к вопросу о религии. Насколько я знаю, некоторые представители таджикской интеллигенции не поддерживают Рахмона и критикуют его. Однако одновременно они довольно скептически относятся к вашей партии — из-за ее религиозного курса. Даже некоторые из них говорят, что «мы не хотим другого Ирана».

- Они немного преувеличивают, когда говорят, что не хотят, чтобы наша страна стала вторым Ираном. В Таджикистане не будет второго Ирана по многим причинам. Таджикистан — суннитская страна, член ОБСЕ, у нас советское прошлое. Менталитет у нас другой. По этому поводу наши друзья могут быть спокойными. Их должно беспокоить другое: Таджикистан скорее станет второй Северной Кореей, нежели вторым Ираном. В целом, очень интересная позиция у некоторых представителей интеллигенции Таджикистана. Они говорят, что и нынешняя власть, и оппозиция не способны решать проблемы страны — обеим сторонам нельзя доверять судьбу народа. При этом не указывают, за кем должен идти народ. Обычно так поступают люди, которые имеют скрытые политические амбиции, но им не хватает смелости заявить об этом.

Я очень поддерживаю интеллигентных людей, которые имеют политические амбиции, и поощряю это. Чем больше их в политике, тем меньше случайных, необразованных политиканов. Но нехватка смелости — плохое качество как для интеллигента, так и для политика. Если даже они не смогут объединиться в политическую структуру, могут свои идеи предлагать как правительству, так и оппозиции. Мы в НАТ очень будем благодарны, если со стороны нашей интеллигенции поступят идеи, проекты и даже программы по различным вопросам будущего Таджикистана. Мы просто обречены сотрудничать друг с другом, если хотим жить в стране, где всем нам должно быть хорошо. А не так, как сейчас, когда в Таджикистане хорошо жить только власть имущим, все остальные должны просто существовать.

- Хорошо, а как вы хотите действовать в условиях сегодняшнего Таджикистана, когда авторитарная власть делает все, чтобы испортить ваш имидж? Какие у вас реальные возможности? Я вижу, что у вас есть потенциал действовать в России, в Европе среди мигрантов, даже в европейском парламенте. Но в Таджикистане у вас ограниченное влияние.

- К сожалению, сегодня в Таджикистане власти ставят основной своей задачей не решение социальных, экономических вопросов, а именно очернение оппозиции. На это тратят огромные деньги, большое количество человеческих ресурсов. Тактика властей обречена на провал, и уже видны результаты. Мало кто теперь верит властям, даже если они иногда и правду скажут. Слишком уж много они лгали. У нас есть прямой контакт с международным сообществом, мы общаемся как на международных дискуссионных площадках, таких как совещание ОБСЕ, так и в двухстороннем формате. Мы в Европе, и у нас есть возможность непосредственно показать им, кто мы есть и какую страну хотим в будущем. Власть старается испортить наш имидж здесь, но портит свой. После обвинения в убийстве велотуристов со стороны таджикских властей десятки европейских журналистов обратились к нам за комментариями. Они узнали от нас очень многое про власть и про ситуацию в стране. Если вы просто посмотрите последние статьи в самых серьёзных изданиях Запада на эту тему, увидите сплошные насмешки в адрес властей Таджикистана.

Но наши действия не ограничиваются международной ареной и мигрантской средой. Наша основная задача — довести до таджикского народа, что надо делать для улучшения ситуации. То есть мы хотим иметь постоянный духовно-информационный контакт с народом. Благодаря СМИ и соцсетям это вполне возможно. Мы этим занимались и раньше, но разобщенно, без координации и без особой программы. Национальный альянс намерен объединить все имеющиеся у партий и групп ресурсы и расширить диапазон информационной деятельности. Народ Таджикистана должен получить от нас более качественную и объективную информацию, а не голую пропаганду, как делают правительственные или приближённые к властям СМИ. Это не единственный способ подействовать на ситуацию в стране, но пока самый эффективный из всех возможных. Необходимо сначала вывести народ из информационной изоляции, и только тогда он окажется готовым к борьбе за свои права.

- А какие изменения в Таджикистане вы можете предложить народу? Всем известно, что ситуация очень плохая и в области экономки, и в миграции — почти в каждой сфере жизни.

- Чтобы исправить ситуацию в Таджикистане, нужно определить, что или кто является основным препятствием на пути развития страны. Мы считаем, что это сама власть. Нынешняя власть исчерпала свои возможности для эффективного управления страной. Она полностью сосредоточена на сохранении статуса-кво, то есть сохранении власти одной семьи, борьбе с собственным народом и выкачивании народных денег за рубеж, на офшорные счета. Она тратит огромные средства из бюджета на борьбу с оппозицией, с гражданским обществом и даже с целыми регионами — всеми, кто имеет другое мнение. А это все - часть таджикского народа. На бюджетные деньги работает целая армия пропагандистов, создаются фейковые новости. А социально-экономическая ситуация ухудшается из года в год. На фоне укрепления единоличной власти, культа личности идёт обнищание огромных слоёв населения. Про ограничения политических и культурных прав граждан и говорить не надо — об этом уже бьют в колокола все международные организации, даже те, кто до недавнего времени не интересовался Таджикистаном.

И что может в такой ситуации предложить новый альянс? Прежде всего, довести до народа правдивую информацию о ситуации в стране. Мы хотим изменить ситуацию мирными методами, а для этого нужен хорошо информированный, сознательный и ответственный за свою судьбу, свою страну народ, как в Армении, например. Власть заинтересована в зомбированном, информационно изолированном населении, поэтому постоянно блокирует сайты, соцсети, препятствует свободе слова. Власть ввела противозаконные санкции против собственного народа, и мы должны эти санкции разблокировать, чтобы население имело возможность получать альтернативную информацию. Информация в сегодняшнем мире — это не только политика, это экономика, культура, право и все остальное. Ограничивать человека в получении информации означает введение санкций против него. Поэтому на данном этапе мы сосредоточимся на дипломатической, информационной и правовой работе. Власть должна почувствовать, что скоро она может быть подвергнута международной изоляции, возможно, даже кое-кто попадёт под международные санкции. И народ тоже должен почувствовать, что есть возможность мирными методами избавиться от этой коррумпированной власти. Власть пугает народ только насилием как со своей стороны, так и со стороны оппозиции. Мы должны убедить народ и международное сообщество в обратном — в том, что есть возможность мирными методами менять ситуацию.

- Да, но сейчас в самой власти тоже происходят разные изменения. Некоторые даже говорят, что между членами семьи Эмомали Рахмона происходит борьба, в частности, между его дочерью Озодой и сыном Рустамом. Возможно, это тоже влияет на действия Рахмона: он старается сохранить свое влияние и ужесточить контроль над оппозицией.

- Да, чувствуется, что Рахмон уже нервничает, его политические решения последнего времени показывают, что он видит угрозу своему правлению со стороны всех потенциальных конкурентов, и не только оппозиции. Он убрал со сцены всех, кто его привел к власти, самых близких соратников. У него патологический страх перед более успешными людьми, более образованными и популярными. Очень опасно быть успешным и народным в Таджикистане. Не важно, кто ты — политик, певец или спортсмен.

Подковерная борьба в самой семье не может не беспокоить президента. А семья довольно большая. Делить маленькую страну, сферы дохода и влияния между многочисленными детьми и родственниками — нелегкая задача для любого диктатора. Знающие люди уже говорят о начале конфликта, и в будущем это может усилиться. Яростно атакуя оппозицию, он хочет отвести внимание с внутренних проблем на внешние.

Я привел вам пример Армении, когда мирными методами к власти пришел человек другого формата, и реформы двигаются быстрыми темпами. Нельзя исключать и узбекский вариант — когда после диктатора пришел человек из той же системы, но с либеральными взглядами, более открытый и настроенный на диалог и компромисс. В этом случае реформы пойдут более медленными темпами, чем хотелось бы. Но, несомненно, изменения будут. Вся проблема в том, что Рахмон почти никого не оставил из тех, кто мог бы претендовать на такую роль. Я говорю почти, потому что все еще есть в госструктурах порядочные и любящие свой народ люди. По понятным причинам они сейчас должны играть по правилам нынешнего президента, но как только получат необходимые полномочия, как мы видим на примере Мирзиёева в Узбекистане, они способны на многое и могут улучшить ситуацию.

Организаторы Национального альянса Таджикистана. Фото из твиттера Махмуджона Фаизрахмона

- Тем не менее, сложно что-то изменить. Рахмон очень эффективно портит имидж ваш и других групп. Мы могли это увидеть на примере убийства иностранных туристов, которое произошло недавно. Это очень повлияло на имидж партии в Таджикистане, поскольку у таджиков ограниченный доступ к информации. Как они смогут изменить свое мнение?

- Сложно определить, какой процент людей в Таджикистане верят в эту пропаганду, но я согласен с вами, что определенная часть населения дезинформирована, учитывая то, что интернет частично блокирован, а независимых СМИ почти не осталось. Всегда были люди, которые верили и верят властям. Люди верили пропагандистам Гитлера, и эта категория верит Рахмону и ему подобным. Есть другая категория, которая всегда скептически относится к властям, к любой власти, будь то сам Бог. Есть категория людей, которые верят только фактам, логике и разуму. Рахмон и его пропагандистская машина рассчитывает именно на людей, которые не имеют своего мнения, вслепую верят любой власти, грубой силе. Я не думаю, что большинство поверило в эту глупость — в то, что мы совершили это преступление против туристов. Многие эксперты говорят, что таким образом власть сильно ударила по своему имиджу, нагло и необоснованно обвинив оппозицию в этом теракте. Я общался с десятками экспертов и журналистов на эту тему, никто в это не верит. Все-таки интернет, социальные сети и контакты с экспертами позволяют держать руку на пульсе внутренней жизни страны, и можно смело сказать, что основная часть населения с недоверием относится к версии властей. Вы правильно заметили — пока народ находится в информационной блокаде, сложно будет ему ориентироваться и действовать. Поэтому первостепенная задача нового альянса — обеспечить народ правдивой информацией. Понимаю, что это сложно и требует много усилий. Но другого выхода нет. Народ должен знать и про другие факты, касающиеся, например, этого теракта.

- О каких фактах вы говорите?

- К нам попала полная видеозапись момента атаки на туристов. Если вы в курсе, в сеть попал фрагмент видеозаписи, где террористы сбивают велосипедистов. Значит, есть человек, который снял все это. Власть, естественно, знает, кто он. Почему-то о нем никто не говорит, его не ищут. Почему, поймав всех живыми, судя по следам на телах подозреваемых, их избивали, допрашивали и затем четверых убили, оставив лишь одного? С какой целью? Просто проанализируйте хронологически всю официальную информацию об этом теракте — фотографии, видеозаписи и другие факты, у вас возникнут десятки вопросов и сомнений в правдивости официальной версии.

Некоторые даже не исключают, что этот теракт был специально спланирован определенными структурами, но плохо режиссирован. Как аргумент они приводят факт убийства четверых участников теракта после их поимки. То есть власть быстро избавилась от ненужных свидетелей. Я не поддерживаю эту версию. Центральная власть не могла это организовать по многим причинам. Тем более, в год туризма и на малой родине президента. Любое обвинение должно иметь логику и мотив. Это власть, вопреки логике, обвиняет нас во всех грехах, мы не должны уподобляться им. Но я не исключаю, что отдельные структуры, на последнем этапе получив сигнал о готовившемся теракте, стали контролировать процесс, чтобы использовать потом в своих целях, например, против оппозиции или чтобы показать руководству, что они еще нужны ему. Уж слишком быстро они «назначили» нас организаторами, даже после признания ИГИЛ (запрещенная террористическая организация «Исламское государство Ирака и Леванта», ИГИЛ, ИГ, ISIS или IS англ. , Daesh араб. , ДАИШ) они продолжают обвинять нас. Это говорит о том, что власть не борется с терроризмом, а заинтересована в его проявлениях в регионе, чтобы использовать это как повод для продолжения своих репрессий против оппозиции. Вот почему мы требуем участия в составе следственной группы представителей иностранных государств, чьи граждане были убиты.

- В вашу коалицию не вошла «Группа 24». Может, они не вошли, потому что некоторые из них возвращаются на родину и начинают вести переговоры с властями?

- Я думаю, что будет более правильным спросить у них самих, почему они не вошли в эту коалицию. Мы уже заявили, что двери коалиции открыты для всех. Все, кто согласны с нашими взглядами по поводу будущего Таджикистана, могут участвовать или сотрудничать с нами.

- Как утверждают некоторые источники, правительство Рахмона планирует амнистию политзаключенных. Знаете ли вы, каковы условия этой амнистии?

- До нас тоже дошли слухи как от родственников осужденных, так и из других источников, что готовится некая амнистия политзаключённых. Официальная делегация в Варшаве тоже об этом говорила, будем надеяться, что все это не для пиара перед конференцией ОБСЕ.

- А что сейчас происходит с политзаключенными? Кто имеет к ним доступ? Что происходит с членами семей — вашей и ваших соратников?

- К сожалению, власть использует эту гнусную практику, характерную только для мафиозных структур и бандитов — брать в заложники родственников. Мы долго об этом не говорили, потому что наши родственники боялись, что их положение ухудшится, если мы поднимем этот вопрос. Но когда ситуация дошла до предела — на примере моего внука Хамзы, когда был риск, что мы можем его потерять навсегда, мы вынуждены были говорить публично. И это подействовало. Власти долго не хотели выдавать документы, но мы настояли на своём, и они освободили Хамзу с мамой, оставив двух его маленьких сестёр трех и шести лет в Душанбе, хотя семья подала заявку на получение паспортов на всех детей. После Хамзы они выпустили Фотиму, дочку активистки Шабнам Худойдодовой, и освободили из тюрьмы журналиста Хайрулло Мирсаидова. Это говорит о том, что власти всегда используют молчание и пассивность людей. Они навели на всех страх, что если кто-то пожалуется на такие факты международным организациям или СМИ, им будет еще хуже. Люди этому верят и сообщают о своих проблемах только родственникам-оппозиционерам - и просят не публиковать это.

Что касается политзаключённых, мы получаем редкую информацию о них только от членов их семей. И то, когда у них проблемы, когда им нужны медикаменты или тёплая одежда. Во всем мире «Красный Крест» и другие международные организации имеют доступ к заключённым. Таджикистан не позволяет никому посещать тюрьмы, поскольку власти боятся, что заключенные будут рассказывать, как ущемляются их права, какие пытки применяют. Даже омбудсмен, который имеет полномочия и право посещать места заключения, редко пользуется этим правом и всегда отрицает, что в стране есть политзаключённые.

В завершение могу сказать, что, несмотря на всю сложность нашего положения, мы не теряем оптимизма. За довольно короткий срок нам удалось быстро адаптироваться в новых условиях и реорганизовать работу. Таджикская политическая эмиграция в Европе новой волны имеет всего два года истории, но за это время сделано уже немало. Национальный альянс Таджикистана — это новый этап совместной работы конструктивных сил. Предстоит сложный процесс, но мы готовы к этому.

Анна Цеслевская, специально для «Ферганы»

Подробнее читайте на fergananews.com ...

103 +